я сегодня молодец.

я сегодня уволился с работы, на которой меня не считали человеком.

я сегодня нарисовала рамочку с рыбкой и потом, неожиданно, мне принесли ещё одну рамку, и я её оживила за полчаса в присутствии хозяйки.

я сегодня вымыла кухню, которую мы не трогали с тех пор, как вселились в блок.

я сегодня впервые в жизни поцеловала девушку.

я сегодня слушала Отто Дикс и читала отчёты о концертах... Драу такой забавный. он напоминает мне Графа Ди из манги.

 

наверное, изменения всё-таки должны начаться. правда, я не помню, какую таблетку выбрала...

@музыка: отто дикс - любимый немец

@темы: бред, новости

---

не виноватая я, на это меня Ящер подбил!!!

1) Копируете список своих ПЧ.
2) Вычеркиваете тех, которых видели в реале.
3) Подчеркиваете тех, с кем бы хотелось встретиться.
4) Выделяете жирным шрифтом тех, которые вам дороги.
5) Те, которые оказались выделены каким-либо образом, постят это у себя в дневнике

 

 

.:Verba:., Amanda Mendes, E_a_s_y, Sudzume, TakatoRikushi, С_э_т, Эльфеночек

 

сам первоящер у меня не в ПЧ, а в избранном, так что он не попадает, но всё равно ему спасибо.

---

не знала, но надо перепостить, ибо эта гадость отбивает мне всю охоту жить

26.03.2009 в 15:32

Пишет  Jasherk:

Я буду гавно, если это себе не скопирую

25.03.2009 в 18:07

Пишет  D. Morgan:

23-31 марта - неделя борьбы с Гомофобией.
Казнить меня!!! Казнить!!!
Совершенно забыл написать!!!
Вот, это из моего старого дневника!
23-31 марта - неделя борьбы с Гомофобией.

От себя лчино, ношу эту хрень круглогодично, вот.
Перепостите, пожалуйста, если вам это не безразлично, у себя в дневнике!

---

ладно, бечу сама!

Предупреждения - мой личный бред. альтернативное видение реальности. неокубоизм.

Не назвала никак. Драббл.

 

- Банкай?- расхохотался Кёраку-тайчо, запрокидывая голову, так, что шляпа, наконец, сорвалась и упала ему за спину, на заставленный посудой пол. Буйные кудри чуть подвыпившего капитана выбились из слабой косы и лежали по плечам. Кёраку Шунсуй знал, как выглядеть неотразимым в глазах женщины. Кёраку Шунсуй никогда не отказывал женщинам ни в чём. Но сейчас его просили о невозможном. Показать банкай – шутка ли?


Нет, девочки, тут незачем разговоры разговаривать и шутки шутить. Это было смешно только в начале – когда у нас обоих, лучших друзей на потоке, проявились двойные клинки. А вот потом это стало вызывать всё меньше улыбок. Выход в банкай сопровождался таким выбросом рейацу, удержать который ни у меня самого, ни у Джуширо не получалось ни в какую. Старик хмурился, но требовал продолжать тренировки, что бы ни случилось.
Случилось, впрочем, то, что заставило прекратить. Однажды Широ пришлось использовать свой недоделанный банкай, чтобы прикрыть отход отряда и избавиться от преследовавшего группу адьюкаса. Адьюкаса он, впрочем, убил, но половина людей погибла, а оставшиеся пополнили списки повредившихся умом. Яма-джи только через неделю смог выбить визит в Гнездо Личинок для меня. Я впервые видел его таким… сломленным. В чёртовой белой юкате с заляпанными рукавами и ошейнике. Сидел у стены и не поднимал на меня глаз. Я ушёл, так и не сказав тебе ни слова, не прикоснувшись и не подняв тебя с земли.
Через два дня Яма-джи вытащил тебя оттуда, но в Омицу Кидо всё же запечатали большую часть твоей силы внутри тебя. Больно было. Я добровольно принял то же. Чёрт знает, как эта машина, приходящая мне во сне странными видениями, покажет себя наяву. Я струсил. Струсил потому что видел отражение твоего ужаса, когда ты сдирал с меня одежду, цепляясь ледяными пальцами за горячую кожу, ища тепла и забвения – и нашёл к утру. Только память осталась. У тебя – запаха озона и греющихся на солнце водорослей, а у меня – сеточки жилок в лепестке. Память о том, от чего мы отказались ради безопасности нашего мира. Ты болеешь, я пью – какая разница, Широ, смотри – люди живут и радуются, и никогда не слышали о том, какой у меня банкай. Века уже живут и не знают, сколько пустых гибнет только за первую строфу, которой ты вызываешь своего карпа. И пусть живут, да, Широ?
Быть может, настанет день, когда обстоятельства сорвут с нас печати, и мы скажем «Банкай». Громко и отчётливо, чтобы прятались те, кто не должен попасть под удар. И покажем друг другу, кто на что способен. Но лучше бы такого не случалось.

- Нет, нет, девочки, я пьяным Катен Киокотцу не вызываю. Она же у меня покруче Нанао-тян. Да, да, с характером девочка…

@темы: надо бетить, отбечено один раз, фик

---

не поверите! целых две майки!!! две!

номер раз - майка ко Дню Святого Патрика для моей соседки Наташеньки Шемрочка. Рисунок соответствующий...

 

 

и подарок ко дню Рождения для лапульки Алисы Лакизо, моей землячки, маечка с цветущим персиком...

 

@темы: маечки, хенд мейд

---

ещё одна маечка

раз уж меня так вставило рисовать майки, буду здесь выкладывать фотографии... это подарок для Маши Пантелеевой, у которой день варенья 9 марта...

 

@настроение: снежное

@темы: хенд мейд

---

вот, сделала себе маечку с Бэтменом...

---

ещё не бечено

Название: Прививка
Автор: Виверныш
Бета:
Пейринг: Кёраку/Укитаке
Рейтинг: PG
От автора: если бы Укитаке-тайчо действительно болел туберкулёзом…




Унохана Рецу после капитанского собрания отозвала капитана восьмого отряда в сторонку. Тот подошёл с обыкновенной для него улыбкой и чуть поклонился старой подруге.
- Ну, что хорошего мне скажешь, Рецу-сан?
Йобантай-тайчо только склонила голову вправо и тихонько сказала.
- Извольте, Кёраку-тайчо, на этой неделе зайти в четвёртый отряд.
Кёраку сдвинул шляпу на лоб и протянул.
- Что, уже пора, да?
- Да,- ответила Унохана с мягкой улыбкой на губах, но с грустинкой в тёмных синих глазах.
- Хорошо. Зайду.

Нанао диву давалась, и не могла никак поверить – тайчо сам, без напоминания, разобрал все документы, подписал, поставил печати, разослал по управлениям, к со-тайчо, в другие отряды, навёл порядок на столе, разложил дела новобранцев по папкам, написал подробнейший план проведения учений для отряда. Этот-то план и лёг на стол слегка ошалевшей от такой неожиданности девушки.
- Эй, Нанао-тян, видишь эту бумажку?- хитро произнёс он, опершись о стол подчинённой рукой.
- К-конечно, тайчо…,- непонимающе взглянула на него лейтенант.
- Возьми этот план и проведи учения отряда. Ты у меня умница, справишься и без меня. Меня-то всего одну недельку не будет,- широко улыбнулся Кёраку-тайчо и вышел из кабинета, надевая бессменную шляпу.
Нанао проглядела листы и в голос застонала:
- Это уже слишком! Как он может так!!! Бросить отряд на целую неделю! Да ещё эти учения! Какой же бездельник у меня тайчо…
С веранды донёсся смешок капитана:
- Я всё слышу, Нанао-тян! Всего одна неделька!
Ей оставалось только вздохнуть и пойти к Рангику – узнать, как на самом деле надо проводить учения.

В кабинет Уноханы Шунсуй постучал ближе к вечеру, когда та писала истории болезней за день. В четвёртом отряде документации было на порядок больше, чем во всех остальных.
- Доброго вечера, Рецу-сан,- Кёраку снял шляпу и сел на пол, сложив ноги по-турецки.
- И тебе того же, Шунсуй,- ответила капитан, только на миг подняв глаза от бумаги.- Погоди минуту, я закончу…
Тот кивнул, оглядывая кабинет, в котором редко бывал. Несмотря на то, что небольшое пространство было под завязку забито документами и книгами из личного архива Уноханы, расположенными на полках, в комнате чувствовалась женская рука – у окна в кадке росло апельсиновое деревце, на полу нашлись подушки с кисточками по углам, нигде не было ни пылинки. И пахло – духами, немного сладкими, несомненно, духами самой Уноханы, и только самую чуть – старой бумагой.

Шунсуй шумно вздохнул, глядя в окно, на остывающее сейрейтейское небо в разводах красного – как будто завтра собирался пойти дождь. Рецу, наконец, отложила кисть, промокнула написанное и убрала бумагу в папку.
- Прости, что заставила ждать. Ты догадываешься, зачем я тебя позвала, так ведь?
Шунсуй кивнул, и Рецу не дала ему сказать:
- Учти, Шунсуй, в этот раз тебе может быть намного тяжелее, чем обычно. Это ведь уже сорок пятая по счёту, я и так делаю их тебе как можно реже. Но если не сделать – будет опасность заражения..
Кёраку пожал плечами:
- Неделю Яма-джи мне дал, дела я свалил на лейтенанта, Джуширо в отпуске, Нанао думает, что я уехал к нему. Так что можешь делать смело, меня искать не станут.
- Не надо шутить, Шунсуй. Я серьёзно тебя предупреждаю о том, что после таких многочисленных прививок могут быть осложнения,- немного раздражённо проговорила капитан четвёртого.
- А я и не шучу. Надо – значит сделаем. А умру – так все мы когда-то умрём, правда, Рецу-сан?
- Тогда пошли,- Унохана поднялась из-за стола, величаво и плавно, как это делала она одна.

Шунсуй встал, подобрал с пола шляпу и последовал за ней, в пустой процедурный кабинет, с белыми стенами, выложенными меленькими фаянсовыми плиточками почти до самого потолка. Он сел на стул, пока Рецу доставала из шкафа флаконы и раствор, стерильные шприцы и вату. Пока Рецу готовила вакцину к применению, добавляя к белому порошку во флаконе какой-то бесцветный раствор, Шунсуй думал – а ведь такая малость, умещается в среднем шприце, просто мутноватая жидкость, но если бы она была во времена их детства, Джуширо бы не болел сейчас. И ходил бы мимо четвёртого отряда с беззаботной, а не нервной улыбкой. С каштановой, а не седой гривой.

- Спусти косодэ,- приказала Рецу, подходя к нему с маленьким подносом в руке. Пока Унохана придирчиво осматривала его плечи – «Колоть уже некуда, рубец на рубце» - он думал о том, что если завтра пойдёт дождь, то Джуширо, скорее всего, задержится в гостях у племянников подольше. Не додумался бы возвращаться по сырости да не простыл дорогой. Местечко для укола Рецу, видимо, всё же нашла, ибо не особо приятное чувство распирающей кожу холодной жидкости заставило Шунсуя вздрогнуть.
- Больно?- встревожено спросила Унохана.
- Не особо,- махнул головой Кёраку, несмотря на то, что от укола заныли мышцы на внутренней поверхности плеча и сустав.
- Потерпи уж… В этот раз пришлось сделать очень низко. Рядом нерв может проходить.
Она бросила шприц в ванночку с неприятно пахнущим зеленоватым раствором, туда же определились флаконы и вата.
- Спасибо, Рецу-сан,- Кёраку поправил косодэ, накинул хаори.- Куда мне теперь?
Унохана тем временем тщательно была руки с едко пахнущим мылом. Шунсуй скривился – несчастные медики, у них всё неприятно пахнет, каково же целыми днями возиться в такой удушающей атмосфере.

Вечером следующего дня, сидя в палате под одеялом и глядя в окно на струйки воды, бегущие с крыши в выбитые в мелком щебне ямки, он впервые за несколько месяцев загрустил. Дождь не прекращался уже больше половины дня, в комнате пахло влагой и мокрой листвой. Из сада слышался тревожный крик птицы – наверное, кошка, не побоявшись погоды, нашла гнездо и пытается добраться до птенцов, не замочив ушей. Шунсую хотелось лечь и поспать, раз уж не с кем поговорить или выпить, да и нельзя сразу после прививки ни саке, ни вина, ни видеть Джуширо. Но сон не шёл. Болело плечо, ныл шрам, доставшийся ещё в студенчестве в заварушке после хорошо отпразднованной защиты курсовой. Кёраку чувствовал, как поднимается жар, прибавляя влаги глазам, а мыслям – путаницы. Решив прекратить влачить жалкое существование, он улёгся на правый бок, чтобы не тревожить лишний раз левое плечо, и строгим приказом заставил себя уснуть. Во сне было прохладно, дул ветерок, у него самого ещё почти не росла борода, а у Джуширо не было шрамов на груди.

Он проснулся рывком, не понимая, где находится, от жуткого ощущения чего-то мокрого на лбу. Его тут же за плечи прижали к кровати, а в темноте, разгоняемой светом одного фонаря, он узнал лицо Рецу.
- Не вставай, Кёраку-кун, у тебя жар. Пить?
Тот кивнул, ибо пересохшим ртом даже «Да» сказать было трудно, не то что «Был бы очень благодарен». Согревшуюся на его лбу тряпку сменили новой, прохладной, а к губам поднесли чашку с чуть солоноватой водой. Он осилил половину и отстранился, тяжело дыша. В голове шумело, горели глаза, а в месте укола пульсировал жар. Он по опыту знал, что завтра там будет нарыв, который прорвётся к вечеру, и тогда станет легче. По крайней мере, так всегда и происходило. Он старался говорить так же, но голос почему-то не слушался, и поэтому вышло жалко.
- Рецу-сан, поздно уже, наверное.
Унохана снова сменила тряпку у него на лбу, по вискам поползли холодные дорожки.
- Не поздно, а рано, Шунсуй. Из-за дождя неба не видно, но скоро рассветёт.
Святая женщина, подумалось Шунсую. Могла бы оставить его дежурным и уйти спать, как только он пришёл в себя, но не стала, хотя у неё завтра отнюдь не выходной и до вечера отдохнуть она не сможет.
- Мне уже лучше. Пойди-ка лучше поспи ещё часик перед побудкой…
Рецу сменила тряпку снова, развела в воде какую-то настойку с горьковатым запахом, но кислым вкусом и заставила его выпить. От этого его сразу же потянуло вновь в сон. Рецу укрыла его плотнее, сняла тряпку со лба, подняла светильник и пошла к сёдзи. Когда она закрыла их с той стороны и пошла со светильником по коридору, Шунсуй заметил тень человека, сидящего на полу, прислонившись спиной к деревянной перекладине. Унохана на миг остановилась возле него, оставил ему фонарь, а потом двинулась дальше, уже невидимая для Шунсуя в комнате. Его взгляд был прикован к силуэту, сидящему с фонарём по ту сторону белой рисовой бумаги. Он уснул, ругаясь про себя – ну зачем было по дождю возвращаться издалека.

@темы: фанфик

---

не потерять бы ссылочку...

это ссыль на сайт Коуп, с которого качаются додзики

www.shunuki.net/doujinshi.html

---

не подумала бы...

Сколько электричества производит Ваше тело?(Триникси)

321 ватт

Этой энергии хватило бы на работу: Обычных лампочек - 3 шт Плееров iPod - 80 шт Приставок Xbox - 1 шт От 3 таких как я мог бы работать холодильник Я на 28.4% энергичнее среднестатистического человека

Пройти тест!

---

Anne-chan, Happy Birthday!!!

Сегодня прокосила биохимию, зато сделала моей одногруппнице Анюшке предсднёмрожденную гифку. Вот она:

Желаю моей Анюшке здоровья, удачиков полные карманы, большой (и долгой!) любви и оставаться такой же загадошной и милой, как сейчас. Люблю-люблю!!! *сбилась на сопливые обнималки*

@настроение: сНЕЖНОЕ

@темы: поздравлялка

---

по Янтарю...

В «Хрониках Амбера» вы - Принцесса Фиона

Колдунья, ученая, прекрасная интеллектуалка, обладающая мудростью, о какой вряд ли может мечтать любой из членов вашей семьи. Вы рассудительны и отнюдь не сентиментальны, ваш разум холоден, как сталь стилета под бархатом, и так же отточен. Но вы никогда не причините вреда тому, что действительно полагаете важным, вы будете защищать породивший вас мир, прекрасно сознавая, кто мы все, и на что способны, и как трудно на самом деле сделать что-то по настоящему лучшее, что-то совершенное. Вас не опьянить мечтами о новом, вы взвесите все «за» и «против» и рассудите все с холодной безжалостной ясностью, причиняющей боль также и вам. И вы не пожелаете всему миру лететь в пропасть по вашей прихоти.

Пройти тест

и ещё

Во втором цикле «Хроник Амбера» вы - Дара

Прекрасная, жесткая, умная, не останавливающаяся практически ни перед чем владычица Хаоса. Что ж, ваша кровь и впрямь теперь на троне - ваш сын, сумевший пройти через все символы мироздания, от самого первого, до последнего из существующих. Сумеете ли вы подчинить его? А как насчет подчинить себя? Это так же сложно, в нем действительно ваша кровь, как бы это вас порой не раздражало. Власть, это, в некоторой степени - базовый, первичный уровень порядка, самый мощный и подавляющий. «Но в мире есть другие области, луной мучительной томимы…» Пусть и в вашем сердце будет мир.

Пройти тест

@темы: Амбер, не повезло...

---

и, чтобы было зачем жить...

---

линеечка...

я правда не помню точной даты...

---

близится воскресенье

ох, как это унизительно - жить от выходных до выходных, но ничего не поделаешь, у меня тяжёлый семестр. завтра будет занят целый день, но ничего особо сложного не предвидится, и это хорошо... я порисую, потом смотаюсь на лекцию в ВМА, постараюсь на ней не уснуть, потом домой...а в субботу после лекций на волейбол!
ну, а в воскресенье поеду покупать себе мобильник, и это весьма и весьма приятно, а то ходить с соседским идиотом просто стрёмно.
о, ещё событие - познакомилась и списалась в дневниках с одним из любимейших фан-авторов. личность довольно известная в узких кругах, зовётся Ящерк. Пол определить, если честно, очень затрудняюсь, но это делу не мешает, я с удовольствием с ней(ним) переписываюсь. Напрямик об этом спросить стыдно, согласитесь, будет тупо звучать - а ты какого пола? Пишет ящер о себе в мужском, зато постоянно упоминается некий Мур, подозрительно похожий на мужа... хотя хз, я не хочу вдаваться в личные подробности. Пишет ящер в любом случае зашибенно. вот ссыль на ящерковую страничку на Ли.Ру... zhurnal.lib.ru/editors/j/jasherk_k/
говорят, что возле умного потрёшься - ума наберёшься. вот и хочу рядом с ящером побыть. мало ли - вдруг писать научусь хотя бы в десять раз хуже, чем он... это было бы уже достижением.
Сижу и играю в чате. Играю чисто на автомате, потому как интерес уже пропал, а продолжать играть надо чтобы не терять репутации. Надо периодически светиться в игре, чтобы народ тебя не забывал, иначе есть вариант пропустить интересные события. Моя игра закончилась года два назад, когда ушла вся моя гвардия, и мой персонаж остался без окружения и без друзей. сейас пытаюсь снова ввести его в игру. получается плохо. Надо героя женить, и кажется, даже есть на ком... всё покажет время...
всё, надо спать. сейчас брошу играть и уйду.

@музыка: плеер разрядился

@настроение: хз

@темы: грусть, ящер, жалобная книга

---

тяжелы будни студента-медика

ох, дайте кружку ртути со льдом. если бы всё было так, как мне хочется, то в человеке не было бы ни одного кровеносного сосуда и нерва. и баста!

@музыка: я убью тебя, лодочник

@настроение: анатомическое

---

ненавижу тусовки

ох... напомните мне, если я ещё раз соберусь пойти в какой-нибудь клуб, что я ненавижу все клубы, кроме роковых!!!и какого чёрта меня понесло в этот Шайн? нет, факультетские вечеринки - это святое, ничего не имею против, но надо было просто ограничиться просмотром творческой части и тихо-мирно свалить. так нет же, виверн решил проявить компанейский дух, которого у него и в помине нет, и остался потанцевать. В итоге в какой-то момент я осознала, что клуб находится под землёй и что вентиляция ни к чёрту. А ещё я вспомнила, что ненавижу запах дыма и много людей. Да и музыка была дерьмовая, если честно... совершенно не соответствует тому понту, который заложен в дизайне помещения. В итоге мне не помогла даже бутылочка Туборга, пришлось брать шинель и валить домой.

дома меня ждал диск, на котором были 4 несмотренных мною серии Bleach. Чессслово, лучше бы их не было! Во-первых, я бы выспалась до завтра, а во-вторых, я бы спокойно дождалась, пока мне принесут нормально скачаные серии, а не смотрела эту муть, которая глючила половину времени просмотра. Серии 60-63. Так было тяжко наблюдать, как уходили предатели... Особенно жалко, почему-то было не Мацумото, а Хисаги. И Комамуру. Наверное, потому что я считаю Тосена не злым, а просто доверчивым. Кстати, почему нет фиков о нём? ведь интереснейший персонаж, о нём просто всё можно придумать, и это будет не АУ. Как я поняла из просмотренных серий, у моего тайчо на фоне переживаний укрепилось здоровье - он даже не кашлянул ни разу. За собой я тоже такое замечаю - когда болеть категорически нельзя, я не могу разболеться даже от такого, от чего в обычной ситуации слегла бы неслабо. Если в Сейрейтее всё будет так же неспокойно, тайчо полностью выздоровеет. Так что пожелаю Айзену творческих успехов, а парню, который качает мне Блич - хорошей скорости в сети. а себе - спокойной ночи. И тем, кто читает, тоже, хотя прочтёте вы это наверное не ночью.

Эх, сесть бы да записать первую часть задуманного фика...

@музыка: Garmanna

@темы: расстройство, Тосен, Комамура, здоровье, глупость, Bleach

---

вау!

Если вы стали шинигами

Ваше имя Вы поступили в Академию с первого раза Обучение заняло два года, больше учителя не вынесли При этом вы преуспели в теоретических дисциплинах И в итоге, окончив Академию, оказались в четвёртом отряде И на первое время оказались на должности третьего офицера Но это совершенно не помешало мечтать о капитанском хаори Так что, ради достижения своей цели вы продолжаете тихо трудиться на благо отряда

все гадания на aeterna.ru

---

фик отбетили!!!

ммм, сегодня получила ответ от беты, вроде ей всё понравилось, так что скоро выложу фик на всеобщее обозрение... красота! только исправлю самые очевидные косяки и выложу на общество!!! вот такй я талантивый виверныш

---

ладно, выложу фик небеченным... потом выложу беченый и тогда сравним

Портрет по памяти

Фандом: Bleach
Пейринг: Кьораку/Укитаке
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: буквы придумали Кирилл и Мефодий, блич – мангака, а я только пользуюсь.
Саммари: после бутылочки саке в хорошей компании капитан восьмого отряда пишет портрет по памяти.

Ты беловолосый и светлокожий. Помнится, я тебя долго не мог запомнить из-за твоей монохромности. Такой серый мыш, неприметный и тихий, но только до тех пор, пока не открывал рот и не сверкал из-под седой чёлки тёмными карими глазищами. Вот так я и заметил тебя – на занятии по дзюцу, где тебе стало плохо, но ты одним взглядом разогнал наших девушек, рванувшихся тебя спасать. Не испугалась одна Унохана Рэтсу, но она не боялась ничего, так что это я воспринял как само собой разумеющееся. Сам-то я к тебе тогда не подошёл, но взгляд этот взял на заметку – как признак того, что ты не так прост.

Ты носишь длинные волосы. Когда мы учились в Академии, ты ходил стриженный, вечно лохматый, смешной такой, похожий на щенка. Только когда стал лейтенантом – начал отпускать волосы. Сначала отговаривался тем, что нет времени сходить постричься, а потом, когда волосы коснулись плеч, ты выдумал новую отговорку – мол, так легче собрать в хвост и ничего в глаза не лезет. Я не возражал против этого сначала куцего, а затем уже и длинного хвоста. Потому что не было ничего приятнее, чем распустить вечером твои туго собранные волосы и услышать из твоих уст тихий вздох наслаждения. И пропускать серебристые тяжёлые пряди между пальцев, ощущая их прохладу и гладкость.

Ты худой. И лёгкий. В Академии, даже на старших курсах, я мог на руках донести тебя до кабинета врача и не сбить дыхание, но ты мне не позволял, если был в сознании. Не сказал бы, чтобы ты плохо ел – хотя, если бы сам не видел, не поверил бы. Ты можешь съесть разом три обеда, выпить чаю с чем-нибудь сладким, и через час уже искать, чего бы пожевать. Обычно такое у тебя бывает либо незадолго до, либо через некоторое время после обострений. Твоё тело пытается наверстать те силы, которые ты теряешь в жестокой лихорадке, когда сутками не поднимаешься с футона. Твоё тело требует новой крови – и ты этому не сопротивляешься, по опыту зная, что воздержание в еде замедлит твою поправку и восстановление сил. Надо сказать, во время обострений ты не ешь, сколько бы они не длились. Однажды мы серьёзно опасались за твою жизнь, когда ты слёг в феврале и не поднимался две недели, и ни я, ни Унохана, ни твои офицеры не смогли закинуть в тебя ничего, кроме лекарств. Ты оправдывал это тем, что еда, якобы, идёт не на выздоровление, а для болезни, и если её кормить, ты будет болеть ещё дольше. Поэтому ты только пил отвары и хинно-горькие лекарства, собственноручно изготовленные капитаном Четвёртого отряда. После этих двух недель ты выглядел как скелет, обтянутый желтоватой кожей, но я всё равно пришёл к тебе в постель, как только ты смог сам встать. Выздоравливающим шинигами нужно удовлетворять все виды голода.

Ты чистюля, каких мало. Это я, вечный раздолбай, убирал в комнате один раз в год – перед тем, как вселиться в неё. Ты же занимался этим добросовестно и, кажется, с удовольствием. Только потом я понял – ты просто боялся, что я заражусь от тебя. Когда мы стали любовниками, ты запрещал мне целовать себя в губы. Если я пытался провернуть какой-то трюк и поцеловать внезапно, устраивал мне головомойку и шипел, чтобы я не смел этого делать. Слава ками, мозговитая Унохана выбрала тебя объектом для написания дипломной работы, за которую и была сразу после Академии назначена лейтенантом Четвёртого отряда. Она таскала тебя на обследования больше недели, потом месяц ночами (днём-то учиться надо было) писала диплом. Результаты обрадовали всех – то, что ты считал туберкулёзом, оказалось врождённым застоем рейацу между звеньями Сна и Гордости, который и ранил твои лёгкие. Болезнь оказалась неизлечимой, но не угрожающей жизни, хоть и изнурительной. Кажется, в тот день, когда она это сказала, ты впервые спокойно вздохнул. И разрешил себя поцеловать. Я до сих пор помню, как ты неумело отвечал мне, как ты фыркал и задыхался, открывая себе что-то новое в соприкосновении тел, как я в порыве тебе губы и щёки исцарапал щетиной. На поцелуях всё и завершилось, потому что утром был выход на дипломную практику в мир живых и надо было выспаться хотя бы тебе – чтобы хоть один был в форме и прикрывал, если что. Отмечали эту маленькую радость уже после возвращения с грунта бутылочкой саке и сладким вином. И на следующий день на вручение дипломов попали ближе к концу торжественной части. Причём ты – с мелкими царапинами на лице. Я решил бриться хотя бы раз в три дня, хотя ни одного упрёка от тебя не слышал.

Ты дерёшься с таким вдохновенным выражением лица, словно пишешь картину. Это даже дед Яма замечал, пока мы учились. Наблюдать за тем, как ты разделываешь пустого – одно удовольствие, хотя проследить твои движения, большей частью осуществляемые в шунпо, неподготовленному человеку практически невозможно. Белые волосы, белые рукава, тонкие белые запястья – ты просто выпущенный на волю смерч. И Согё-но Котовари, как продолжение твоей руки, вначале одной, а потом уже обеих. Раз, два – и мне уже нечего делать. Но это только в том случае, если твоё белое не окрасится алым в один момент. По опыту знаю, что твои приступы выбирают самые неудачные моменты для появлений. И тогда уж мне приходится снимать маску безделья и лени и приниматься за дело самому. Благо, Катен Киокотцу намного легче работается в твоём присутствии. Подозреваю, что мой занпакто тоже старается произвести на тебя впечатление, хотя я могу и драматизировать. Я уже давно всё делаю, не задумываясь. Быстро доделать недоделанное, дать тебе ещё и свой платок, накинуть тебе поверх капитанского ещё и свой фирменный розовый хаори для тепла, довести или донести в зависимости от тяжести твоего приступа до дому, уложить и напоить отваром. Иногда приходится вызывать Унохану и противостоять твоим попыткам отделаться от госпитализации. Потом уйти для вида в свой отряд, позаигрывать с милой Нанао, подписать документы, а ночью прийти к тебе, где бы ты ни находился – дома ли, в госпитале ли, я всё равно ночую рядом с тобой. Рэтсу о нас знает ещё со студенческих времён, поэтому никогда не препятствует моим поздним визитам.

Ты спишь обычно на боку, по-детски приоткрыв рот, с лицом, которого не может быть у старого воина и основательно потрёпанного болезнью человека. Во сне ты часто мёрзнешь и ищешь тепла. А иногда, особенно перед приступами, ты сбрасываешь одеяло, а к утру сильно замерзаешь, если тебя некому накрыть. Я люблю обнимать тебя сзади, прижиматься грудью к твоей спине, а ты любишь засыпать у меня на плече так, чтобы я потом не мог пошевелиться и утром перед выходом по полчаса разминал ноющую руку, шею, ещё что-нибудь. Иногда ты мне помогаешь, но в итоге мы опаздываем всюду, куда бы ни собрались.

Ты сознательно отказался от того, чтобы продолжить свой род после того, как всё та же Унохана не без помощи Урахары установили, что твоя болезнь, скорее всего, наследственная. Я бы даже обрадовался, если бы ты женился. Это бы принесло тебе много радости, я знаю – у тебя были бы дети, которых тебе настолько не хватает, что ты усыновляешь и удочеряешь любого своего подчинённого хоть сколько-нибудь младше тебя по возрасту. Как хорошо, что я тебя старше на полгода. Весь твой отряд – твои дети, и часть командования, когда-то бывшая твоими подчинёнными – тоже. Я люблю шутить, что каждый раз ты выздоравливаешь только потому, что твои ребята оккупирует сейрейтейские и частично руконгайские храмы и круглосуточно молятся о твоём скорейшем выздоровлении. В каждой шутке, по традиции, есть доля шутки. Градус обожания своего капитана в твоём отряде зашкаливал всегда. Надо сказать, меня мои люди воспринимают как бесплатное приложение к Нанао, и я этому даже не удивляюсь.

В Готее 13 существует присказка о том, что из лейтенантов Укитаке дороги две – или становиться капитаном, или в могилу. Видимо, её не слышал ты один. Однажды на капитанской попойке не особо трезвый Ичимару пересказал тебе эту шуточку. Ты привычно заулыбался, но потом быстро ушёл, сказавшись больным. Я пошёл за тобой и увидел, как ты, закрыв глаза ладонями, стоишь в тени дерева, прислонившись спиной к стене. Тебе было так плохо, что с меня разом слетел весь хмель. Действительно, твои бывшие лейтенанты – Айзен, Тосен, Кучики, какое-то время Комамура, буквально две недели до достижения банкая Хицугая, ещё туча наших бывших коллег, имена которых моя память уже не удерживает, но я уверен, ты можешь перечислить их в том порядке, в котором они у тебя служили и учились. Но сколько их, безымянных для всех, кроме тебя, мальчишек-лейтенантов, потерянных из-за того, что они не успели овладеть банкаем до первого в их карьере серьёзного задания. Ты переживал смерть каждого тяжело, словно смерть своего ребёнка. Особенно сильно по тебе ударила гибель твоего последнего лейтенанта, Шиба Кайена, я ещё помню его имя, это был замечательный парень, которого, как я понял, ты растил себе на смену. Кучики на него плевался, ясное дело – изгнанный род, но ты с поразительным упорством стоял на своём, ты хотел вернуть клану Шиба его прежнюю честь. Парень бы действительно добился многого, не погибни он так глупо. Ты как раз только начал поправляться после сезонного обострения, и тут такой удар. Кажется, если бы тебе можно было поседеть ещё раз, ты бы поседел. Ты два дня не запускал никого в свой дом, а на третий, когда я сломал сёдзи, выяснилось, что ты перебирал и по-своему организовывал документацию отряда. На следующем капитанском собрании ты попросил Ямамото не назначать тебе больше лейтенантов. После, уже мне одному, ты пояснил: «Капитанов больше не требуется, а дела отряда я могу вести и при помощи младших офицеров». Вечером я напоил тебя и ты долго и неумело плакал, мешая шёпот с кашлем, слёзы и кровью от внезапно начавшегося приступа. Мне было за тебя горько и больно, и утешать тебя было нечем. Я остался с тобой ночью, отчасти из-за того, что боялся, что тебе станет хуже, отчасти для того, чтобы разделить твои чувства. Мои лейтенанты сменяются так, что я и не вспоминаю имён прошлых, знакомясь с новыми. Я не привязан ни к одному существу в Сейрейтее, кроме тебя. Зато ты чувствуешь так полно, что это причиняет тебе боль.

За что я люблю тебя? Нет, Джуу-тян, я уже этого не помню. Слишком уж давно я тебя люблю, моей любви уже не нужны причины. И сколько бы я ни искал мягкости и нежности женского тела, любить я могу одного тебя.